Вахрушев Агафон Николаевич (1908–1994)

Ветеран трудового фронта, кандидат исторических наук, исследователь социально-экономического развития Удмуртии в пореформенный период.
Награжден медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.». Заслуженный деятель науки УАССР (1967), отличник народного просвещения (1968).
Родился в д. Вукотлово Шарканской волости Сарапульского уезда (совр. Шарканский район Удмуртской Республики) в крестьянской семье. После окончания в 1919 г. начальной школы в с. Шаркане трудился в хозяйстве родителей. В 1922–1927 гг. обучался в Ижевском педтехникуме. Год учительствовал, потом являлся студентом и аспирантом Ленинградского пединститута им. Герцена. В 1933 г. направлен в Удмуртский пединститут, был преподавателем, заведующим кафедрой, деканом, заведующим учебной частью. С 1942 г. занимал различные должности в советских и партийных органах: лектора, руководителя лекторской группы ОК партии, министра просвещения, секретаря ОК ВКП (б) по агитации и пропаганде, министра культуры. Удмуртским обкомом ВКП(б) в 1945 г. награжден медалью «За доблестный труд в ВОВ» за работу заведующим лекторской группой в течение 3 лет.
В 1952–1955 г. – директор УдНИИ, в 1961–1985 гг. – проректор, доцент кафедры истории СССР Удмуртского пединститута. В 1944 г. защитил кандидатскую диссертацию по теме «Удмуртия в период промышленного капитализма (1861–1895 гг.)». В его исследованиях нашли отражение социально-экономическое развитие пореформенной Удмуртии, вопросы истории Удмуртской парторганизации. Участвовал в редактировании сборников «Очерки истории Удмуртии» (1958), «Очерки истории Удмуртской организации КПСС» (1967) и др., автор около 20 работ, в т.ч. «Удмуртия в период развития промышленного капитализма в России (1861–1895)» (1955), «Возникновение и деятельность социал-демократических организаций на территории Удмуртии (1898–1917)» (1968), «К вопросу о Камите Усманове (1822–1824)» (1974).
В памяти остались незабываемые картины поистине героического труда колхозников. Я присутствовал в кампании, когда женщин и подростков обучали пахать на волах и коровах. Тракторов и лошадей в военные годы в колхозах было единицы. На одном семинаре… случился большой казус. В с. Пычас секретарь райкома М.П. Иванов… собрал двухдневный семинар по обучению людей и коров к пахоте. Я прочитал участникам семинара лекцию о международном положении, после чего все участники вышли на улицу, где практически показывали приемы запряжки коров и управления ими. Мы с секретарем сели в сани, в которые был запряжен племенной бык и решили показать пример председателям колхозов, что и на них можно работать. Однако мы попали в смешное положение. Наш племенной бычок оказался неуправляемым, свернул с дороги и через прясла поскакал к скотному двору. Оглобли сорвались с гужей, бычок, перескочив через изгородь, ушел в свое стойло, а мы остались вдвоем в сенях. Нас просмеяли, хохот был на весь райцентр… Во всяком случае в результате повсеместно проведенных семинаров были приучены по республике тысячи коров ходить в упряжке… Люди трудились со злостью и с полным сознанием необходимости обеспечения фронта продовольствием и одеждой…
Я… никогда на забуду трагическую и вместе с тем героическую картину 1943 г., когда колхозники Бемыжского и Кизнерского районов перенесли сотни тонн племенного зерна со станции Кизнер на своих плечах. Человек по 200–300, гуськом, в котомках за плечами, они несли по 20–25 кг зерна. От Кизнера до Грахова около 40 км. Так в течение всего весеннего сева. Изо дня в день таскали семенное зерно… В 1942 г. в начале уборки ржи в Удмуртию приезжал Н.М. Шверник… В Як-Бодьинском районе, недалеко от с. Кекоран, он остановил машину и пошел к группе женщин, убиравших хлеб серпами. Он задавал вопросы, женщины бойко отвечали, полагая, что подъехал очередной представитель района или области. Женщины неподдельно раскрыли свои патриотические чувства и желание своевременно убрать урожай. Однако одна женщина… показало кусок хлеба, которым они питаются. Конечно, хлеб был только по названию хлеб, а внешне был похож на комок горной земли. Женщины просили выдать хотя бы немного зерна… Тов. Шверник, собрав окрестных председателей колхозов в с. Кекоран, дал указание о немедленной выдаче хлеба работающим колхозникам, несмотря или вопреки существующему закону о 15 % авансирования от сданного хлеба… Ослабевшие физически колхозники ожили…
[В Чажинском сельсовете Сюмсинского района] оказалось, что уже четвертые сутки на ворохах зерна находятся под «арестом» колхозников председатель сельского совета, председатель колхоза и оперуполномоченный района. Колхозники у этого начальства просили выдачи им авансом за трудодни зерна, а местное руководство согласно закону стало это зерно отгружать в заготзерно. Женщины, возмущенные этим, «арестовали» их… Пищу и воду им подавали через специально вырезанный в дверях кошачий лаз. Без вести пропавшие были обнаружены… В данном случае выглядели не колхозники саботажниками, а руководители головотяпами… Вопрос, поставленный колхозниками о выдаче авансового хлеба, разумные руководители решали просто. Большинство председателей колхозов в начале уборки нарушали это постановление, но потом восстанавливали законную пропорцию. …масса сельского населения с ранней осени до начала сева работали еще на лесозаготовках. Условия их труда были, прямо скажем, отчаянно трудные… Я однажды заехал в Селычский леспопункт, расположенный в лесу, в километрах 5 от Карашура к Селычке. Лекция читалась вечером, при тусклом свете керосиновой лампы, в бараке. Все мои слушатели лежали на нарах, плотно прижавшись друг к другу. Они готовились ко сну. В помещении воздух был густо насыщен потом, испарениями от мокрой одежды, от разнообразной пищи, которая готовилась там же на железных печурках. Я рассчитывал, что встречусь с недовольством, с проявлением злости. Но ничего подобного. Люди внимательно слушали и задавали много вопросов о войне, о тех неполадках, которые имелись в леспромхозе. Они были веселы… Лес был нужен для заводов, как хлеб для человека. Поступление угля и мазута в Ижевск почти прекратилось, все заводы стали работать на древесном топливе…
3 июля [1942 г. меня пригласили] в МХАТ на спектакль «Анна Каренина» в исполнении главной роли Тарасовой… В полумраке на авансцене появился человек, который в связи с годовщиной речи Сталина от 3 июля 1941 г. вначале произносил патриотические слова о советском народе, о подвигах советских воинов. Но вдруг повернул круто в сторону критики советского строя и его руководителей. Этот мерзавец без боязни говорил о том, что Сталин предал Россию, коммунисты торгуют народным добром, призвал к свержению этой власти. В зале стали кричать: «провокатор, фашист, мерзавец» и т.д. Разумеется, ему не дали говорить. Сидящие в первых рядах командиры Красной Армии встали и пошли на сцену, взяли этого провокатора и куда-то вывели. Спектакль все равно состоялся, но сосредоточить внимание зрителей даже такой талантливой артистке, как Алла Тарасова не удалось… Потом я узнал от работника ЦК партии М.Т. Човчука, что таких провокаторов-смертников на публичное выступление для разведки настроения народа посылала гитлеровская разведка. И этот случай, оказывается, уже был третий в Москве…

Литература и источники:

Институт: история и современность: К 70-летию Удмуртского института истории, языка и литературы Уральского отделения Российской академии наук: Сб. статей. Ижевск, 2001; Списки лиц, награжденных медалью «За доблестный труд в ВОВ 1941–1945 гг. Режим доступа: http://gasur.ru/databases/priz.php. Дата обращения: 20.03.2015; Христолюбова Л.С. Ученые-удмурты: Библиографический справочник. Ижевск, 1997; НОА УИИЯЛ. РФ. Оп. 2а. Д. 9, 29, 37, 44, 50, 58, 59, 116, 128.